Сталкеров в рай без очереди пропускают.(с)
Шерлок Холмс/Доктор Ватсон 
Шерлок Холмс взял с камина пузырек и вынул из аккуратного сафьянового
несессера шприц для подкожных инъекций. Нервными длинными белыми пальцами
он закрепил в шприце иглу и завернул манжет левого рукава. Несколько
времени, но недолго он задумчиво смотрел на свою мускулистую руку,
испещренную бесчисленными точками прошлых инъекций. Потом вонзил острие и
откинулся на спинку плюшевого кресла, глубоко и удовлетворенно вздохнул.
Три раза в день в течение многих месяцев я был свидетелем одной и той
же сцены, но не мог к ней привыкнуть. Наоборот, я с каждым днем чувствовал
все большее раздражение и мучался, что у меня не хватает смелости
протестовать. Снова и снова я давал себе клятву сказать моему другу, что я
думаю о его привычке, но его холодная, бесстрастная натура пресекала
всякие поползновения наставить его на путь истинный. Зная его выдающийся
ум, властный характер и другие исключительные качества, я робел и язык
прилипал у меня к гортани.
Но в тот день, то ли благодаря кларету, выпитому за завтраком, то ли
в порыве отчаяния, овладевшего мной при виде неисправимого упрямства
Холмса, я не выдержал и взорвался.
- Что сегодня, - спросил я, - морфий или кокаин?
Холмс лениво отвел глаза от старой книги с готическим шрифтом.
- Кокаин, - ответил он. - Семипроцентный. Хотите попробовать?
- Благодарю покорно! - отрезал я. - Мой организм еще не вполне
оправился после афганской кампании. И я не хочу подвергать его лишней
нагрузке.
Холмс улыбнулся моему возмущению.
- Возможно, вы правы, Уотсон, - сказал он. - И наркотики вредят
здоровью. Но зато я открыл, что они удивительно стимулируют умственную
деятельность и проясняют сознание. Так что их побочным действием можно
пренебречь.
- Но подумайте, - горячо воскликнул я, - какую цену вы за это
платите! Я допускаю, что мозг ваш начинает интенсивно работать, но это
губительный процесс, ведущий к перерождению нервных клеток и в конце
концов к слабоумию. Вы ведь очень хорошо знаете, какая потом наступает
реакция. Нет, Холмс, право же, игра не стоит свеч! Как можете вы ради
каких-то нескольких минут возбуждения рисковать удивительным даром, каким
природа наделила вас? Поймите, я говорю с вами не просто как приятель, а
как врач, отвечающий за здоровье своего пациента.
Шерлок Холмс не обиделся. Наоборот, наш разговор, казалось, развлекал
его.
- Мой мозг, - сказал он, опершись локтями о ручки кресла и соединив
перед собой кончики растопыренных пальцев, - бунтует против безделья.
Дайте мне дело! Дайте мне сложнейшую проблему, неразрешимую задачу,
запутаннейший случай - и я забуду про искусственные стимуляторы. Я
ненавижу унылое, однообразное течение жизни. Ум мой требует напряженной
деятельности. Именно поэтому я и выбрал для себя свою уникальную
профессию, точнее, создал ее, потому что второго Шерлока Холмса нет на
свете.
- Единственный на весь мир частный детектив? - спросил я, поднимая
брови.
- Единственный частный детектив-консультант, - ответил Шерлок Холмс.
- Последняя и высшая инстанция. Когда Грегсон, Лестрейд или Этелни Джонс в
тупике, а это их нормальное состояние, они немедленно зовут меня. Я
знакомлюсь с подробностями дела и высказываю свое мнение, мнение
специалиста. Я не ищу славы. Когда мне удается распутать дело, мое имя не
фигурирует в газетах. Я вижу высшую награду в самой работе, в возможности
применить на практике мой метод. Вы, Уотсон, хорошо его знаете. Вспомните
хотя бы дело Джефферсона Хоупа.
- Да, помню, - ответил я, смягчаясь. - Интереснейший случай. Я даже
написал о нем нечто вроде повести под интригующим названием: "Этюд в
багровых тонах".
- Я видел вашу повесть, - без энтузиазма покачал головой Холмс. - И,
должен признаться, не могу поздравить вас с успехом. Расследование
преступления - точная наука, по крайней мере должно ею быть. И описывать
этот вид деятельности надо в строгой, бесстрастной манере. А у вас там
сантименты. Это все равно что в рассуждение о пятом постулате Эвклида
включить пикантную любовную историю.
- Но там действительно была романтическая история! - запротестовал я.
- Я просто строго придерживался фактов.
- Кое о чем можно было и умолчать или хотя бы соблюдать меру в
изложении фактов. Единственное, что заслуживает внимания в этом деле, -
цепь рассуждений от следствия к причине. Это и привело к успешному
раскрытию дела.
Меня рассердили эти слова - ведь я описал дело Холмса чтобы сделать
ему приятное. И еще меня раздражал его эгоизм, в угоду которому надо было
бы каждую строку моей книжки посвятить его бесценному методу. Прожив с
моим другом на Бейкер-стрит несколько лет, я не раз подмечал в нем
некоторое тщеславие, скрывавшееся под его обычной сдержанной и
наставительной манерой. Однако я ничего не ответил ему, а сидел, покачивая
больной ногой, из которой не так давно извлекли пулю, выпущенную из
афганского ружья, и, хотя рана не мешала ходить, нога к перемене погоды
всякий раз ныла. (с) Артур Конан Дойл - "Знак четырех"
= Baker st., London
Его задница - самая классная из всех. Даже круче 13.
Людям свойственно неневидеть то, в чем они нуждаются.(с)
Шерлок Холмс взял с камина пузырек и вынул из аккуратного сафьяновогонесессера шприц для подкожных инъекций. Нервными длинными белыми пальцами
он закрепил в шприце иглу и завернул манжет левого рукава. Несколько
времени, но недолго он задумчиво смотрел на свою мускулистую руку,
испещренную бесчисленными точками прошлых инъекций. Потом вонзил острие и
откинулся на спинку плюшевого кресла, глубоко и удовлетворенно вздохнул.
Три раза в день в течение многих месяцев я был свидетелем одной и той
же сцены, но не мог к ней привыкнуть. Наоборот, я с каждым днем чувствовал
все большее раздражение и мучался, что у меня не хватает смелости
протестовать. Снова и снова я давал себе клятву сказать моему другу, что я
думаю о его привычке, но его холодная, бесстрастная натура пресекала
всякие поползновения наставить его на путь истинный. Зная его выдающийся
ум, властный характер и другие исключительные качества, я робел и язык
прилипал у меня к гортани.
Но в тот день, то ли благодаря кларету, выпитому за завтраком, то ли
в порыве отчаяния, овладевшего мной при виде неисправимого упрямства
Холмса, я не выдержал и взорвался.
- Что сегодня, - спросил я, - морфий или кокаин?
Холмс лениво отвел глаза от старой книги с готическим шрифтом.
- Кокаин, - ответил он. - Семипроцентный. Хотите попробовать?
- Благодарю покорно! - отрезал я. - Мой организм еще не вполне
оправился после афганской кампании. И я не хочу подвергать его лишней
нагрузке.
Холмс улыбнулся моему возмущению.
- Возможно, вы правы, Уотсон, - сказал он. - И наркотики вредят
здоровью. Но зато я открыл, что они удивительно стимулируют умственную
деятельность и проясняют сознание. Так что их побочным действием можно
пренебречь.
- Но подумайте, - горячо воскликнул я, - какую цену вы за это
платите! Я допускаю, что мозг ваш начинает интенсивно работать, но это
губительный процесс, ведущий к перерождению нервных клеток и в конце
концов к слабоумию. Вы ведь очень хорошо знаете, какая потом наступает
реакция. Нет, Холмс, право же, игра не стоит свеч! Как можете вы ради
каких-то нескольких минут возбуждения рисковать удивительным даром, каким
природа наделила вас? Поймите, я говорю с вами не просто как приятель, а
как врач, отвечающий за здоровье своего пациента.
Шерлок Холмс не обиделся. Наоборот, наш разговор, казалось, развлекал
его.
- Мой мозг, - сказал он, опершись локтями о ручки кресла и соединив
перед собой кончики растопыренных пальцев, - бунтует против безделья.
Дайте мне дело! Дайте мне сложнейшую проблему, неразрешимую задачу,
запутаннейший случай - и я забуду про искусственные стимуляторы. Я
ненавижу унылое, однообразное течение жизни. Ум мой требует напряженной
деятельности. Именно поэтому я и выбрал для себя свою уникальную
профессию, точнее, создал ее, потому что второго Шерлока Холмса нет на
свете.
- Единственный на весь мир частный детектив? - спросил я, поднимая
брови.
- Единственный частный детектив-консультант, - ответил Шерлок Холмс.
- Последняя и высшая инстанция. Когда Грегсон, Лестрейд или Этелни Джонс в
тупике, а это их нормальное состояние, они немедленно зовут меня. Я
знакомлюсь с подробностями дела и высказываю свое мнение, мнение
специалиста. Я не ищу славы. Когда мне удается распутать дело, мое имя не
фигурирует в газетах. Я вижу высшую награду в самой работе, в возможности
применить на практике мой метод. Вы, Уотсон, хорошо его знаете. Вспомните
хотя бы дело Джефферсона Хоупа.
- Да, помню, - ответил я, смягчаясь. - Интереснейший случай. Я даже
написал о нем нечто вроде повести под интригующим названием: "Этюд в
багровых тонах".
- Я видел вашу повесть, - без энтузиазма покачал головой Холмс. - И,
должен признаться, не могу поздравить вас с успехом. Расследование
преступления - точная наука, по крайней мере должно ею быть. И описывать
этот вид деятельности надо в строгой, бесстрастной манере. А у вас там
сантименты. Это все равно что в рассуждение о пятом постулате Эвклида
включить пикантную любовную историю.
- Но там действительно была романтическая история! - запротестовал я.
- Я просто строго придерживался фактов.
- Кое о чем можно было и умолчать или хотя бы соблюдать меру в
изложении фактов. Единственное, что заслуживает внимания в этом деле, -
цепь рассуждений от следствия к причине. Это и привело к успешному
раскрытию дела.
Меня рассердили эти слова - ведь я описал дело Холмса чтобы сделать
ему приятное. И еще меня раздражал его эгоизм, в угоду которому надо было
бы каждую строку моей книжки посвятить его бесценному методу. Прожив с
моим другом на Бейкер-стрит несколько лет, я не раз подмечал в нем
некоторое тщеславие, скрывавшееся под его обычной сдержанной и
наставительной манерой. Однако я ничего не ответил ему, а сидел, покачивая
больной ногой, из которой не так давно извлекли пулю, выпущенную из
афганского ружья, и, хотя рана не мешала ходить, нога к перемене погоды
всякий раз ныла. (с) Артур Конан Дойл - "Знак четырех"
= Baker st., London
Его задница - самая классная из всех. Даже круче 13.Людям свойственно неневидеть то, в чем они нуждаются.(с)
@темы: на память, из цитатника, -from Krais